Я был комендантом Аушвица четыре года. Рассказать, что действительно там происходило?
Летом 1941 года мне дали приказ начать создание лагерей смерти. Я переоборудовал два старых крестьянских дома в газовые камеры. Для этого были удалены перегородки между комнатами и зацементированы внешние стены, чтобы сделать их герметичными.
В каждом доме за раз можно было отравить от восьмисот до двух тысяч человек. По поводу периодичности использования. Иногда в один день прибывали два или три состава, в каждом поезде по две тысячи человек, но были периоды, когда в течение трёх – шести недель не приходило ни одного поезда.
Когда поезд разгружался, отбирали тех, кто мог работать. Для этого прибывшие проходили мимо двух врачей, которые по внешнему виду судили об их пригодности. Те, кто не подходил для работы, отправлялись к тем домам. Возле них были построены бараки с надписями “Душ”. Нужно было убедить людей, что их просто будут мыть, чтобы не возникало сложностей в процессе уничтожения.
Заключённые, которых мы использовали в качестве переводчиков, говорили им, что те должны аккуратно складывать одежду, чтобы потом её легко было найти по выходу. Это помогало успокоить. Потом людей заводили в камеры. Сопровождавшие их заключённые заходили вместе с ними, так что люди вели себя спокойно. В последний момент заключённые выскальзывали, двери блокировались, и через небольшие отверстия пускался газ.
Обычно требовалось от трёх от пятнадцати минут. Однако в тех крестьянских домах не было смотровых глазков, так что иногда, когда мы открывали двери, у некоторых ещё наблюдались признаки жизни. Позже, в новом крематории и газовых камерах, которые я проектировал, были смотровые глазки, так что мы могли быть уверены, что все люди внутри мертвы.
Это уже было современное большое здание с комнатами для раздевания, с газовыми камерами, находившимися под землёй, и с печами над землёй. Всё под одной крышей. Камеры имели интерьер душевой кабины, с кранами, трубами, смесителями, там была современная вентиляционная система, так что после применения газа комната проветривалась. В крематорий трупы поднимались по лифту.
Я часто, хоть и не всегда присутствовал при использовании газовых камер. Всё это было нелегко и для меня, и для других солдат СС, но мы были верны приказам и убеждены в необходимости их исполнения. Факт моей работы там меня не потрясает. Я ведь сам лично никого не убивал. Я был просто руководителем ликвидации в Аушвице.
Но, как я видел на процессе в Бельсене над людьми из СС, которые исполняли те же приказы, что и я, мне придётся понести такое же наказание.
(Рудольф Гёсс. Был осуждён польским военным судом и повешен в Аушвице 7 апреля 1947 года)
